В числе первых лженаук, едва ли не самой первой из разгромленных великим вождем народов еще в середине 1930-х годов, оказалась педология. А правила аппаратной игры после идейного разгрома требуют организационной перестройки, чрезвычайно полезной для всевозможных манипуляций с кадрами.
Так, в 1936 году была проведена реорганизация московских школ: их дробили и объединяли, меняли номера и названия. В числе реорганизованных оказалась и школа № 10 имени Фритьофа Нансена, знаменитого норвежского полярного исследователя, почетного члена Петербургской Академии наук, правозащитника, лауреата Нобелевской премии мира, одного из организаторов помощи голодающему Поволжью в 1921 году.
В то время школа располагалась в двух зданиях – в Мерзляковском и Столовом переулках. Вместе с номером школа потеряла и имя Нансена. Ей наследовали две школы: школа № 110 в Мерзляковском и школа № 100 в Столовом переулке. О школе № 110 написано много, ее директор Иван Кузьмич Новиков, многие преподаватели и выпускники достаточно известны. Сейчас она занимает здание, в котором в прошлом находилась школа № 100.
В отличие от 110-й, 100-я школа кроме ее сотрудников, учеников и выпускников, была хорошо знакома лишь компетентным органам. Правда, недавно вышла книга моего одноклассника Кости Строева «Приглашение в школу», в которой он тоже вспоминает о нашей школе.
Школа как школа. Я вместе с другими ребятами 1 сентября 1936 года, в первый день существования этой школы, пришел в шестой класс. Милые директор Иван Фомич Крыжовец, завуч Артемий Иванович Григорьянц, милые и не очень, хорошие и не очень учителя, которых я не буду перечислять, так как их бессмертие не в опубликованном перечне фамилий, а в порядочности и грамотности их учеников и воспитанников. И школьники как школьники. Помню, для меня в шестом классе главными событиями были игра в футбол за одну из команд Стадиона юных пионеров, первый заработок за участие в массовках на студии Союздетфильм (правда, фильм “Отец и сын” режиссера Барской и оператора с французской фамилией Форестье так и не вышел на экран, наверно, по “идеологическим” соображениям), ничья с самим Ботвинником в сеансе одновременной игры в Парке культуры, перебранки с комсоргом, чаплинские “Новые времена” и, конечно, появление новых девочек в классе. Ни футболистом, ни киноактером, ни шахматистом я, конечно, не стал. Но уроки и качество преподавания для меня в те времена тоже были не самым главным и не единственным.
Рассказывая о школе, нельзя не отметить, что ей крупно повезло с шефом (в те времена каждая школа имела какое-нибудь предприятие или учреждение в качестве шефа). Ее шефом был театр Революции (нынешний им. Маяковского). Это не только хорошо руководимые драмкружки и контрамарки, но и личные контакты с выдающимися актерами, героями самых современных по тем временам пьес и кинофильмов: Бабановой, Абдуловым, Астанговым, Свердлиным, Мартинсоном, Орловым, Лукьяновым, Самойловым, Тер-Осипян и многими другими. Тесная дружба школы и театра в большой степени личная заслуга Нины Тер-Осипян (все ее называли Терочкой), которая в то время была секретарем комитета комсомола театра и отвечала за шефскую работу. Некоторые наши ребята профессионально ушли в искусство: киноактриса Люся Шагалова, актер театра им. Моссовета Коля Лебедев, художник на Мосфильме Саша Клименко (мой многолетний сосед по парте).
В школьные годы мне довелось встречаться не только с деятелями искусства, хотя, как и с упомянутыми выше артистами, не могу претендовать даже на знакомство с ними. Это нарком иностранных дел М.М. Литвинов, герой Лейпцигского процесса Георгий Димитров, наконец, Николай Иванович Бухарин. Моя мама работала вместе с его тещей, матерью Анны Михайловны Лариной и однажды пригласила ее с семьей пообедать в выходной день у них на даче в Серебряном бору. Мне запомнились Бухарин в подтяжках и Анна Ларина с весьма продвинутой беременностью. Тогда ни за что не думал, что она сможет стать таким молодцом.
Сейчас иногда становится грустно, что за многие десятилетия после возвращения в Москву не сделал ни одной попытки вновь встретиться с этими людьми. Может быть, им тоже такая встреча была бы не безынтересной?